Дорогая госпожа Файон, уважаемые дамы и господа, я благодарю вас за приглашение выступить на стратегическом форуме в Бледе и за премию, которой вы решили меня наградить. Это большая честь для меня.

Но что еще более важно — это отличная возможность обратиться к такой представительной аудитории. Донести свои мысли сразу до большого количества людей, которые действительно принимают решения стратегического уровня.

События в последние годы происходят с такой пугающей быстротой, и мир вокруг нас меняется так быстро, что всем вам приходится постоянно принимать огромное количество тактических решений. Вы здесь, в этом зале, потому что вы невероятно хороши в этом. Лучше всех в ваших странах. Ваши избиратели доверили вам разбираться с теми бесконечными проблемами, которые сейчас на всех наваливаются: войны, эпидемии, климат, экономика, миграция.

Но я бы хотела поговорить не о тактике, а о стратегии. Тем более, что мы с вами сегодня встретились на стратегическом форуме. И, конечно, как политик и как человек из России, я хочу поговорить о России.

Алексей, мой муж, которого полгода назад убил Путин, очень часто любил повторять: «Нельзя забывать про большую картинку». Он умел как никто другой ее увидеть. Сформировать видение будущего на много лет вперед. Изложить его в форме, понятной каждому. Заразить им других людей.

Так родилась его концепция: Прекрасная России будущего. Демократическая, мирная, европейская страна, которая обязательно придет на смену путинскому режиму. Но как к ней прийти? Откуда она возьмется?

Собственно, я вам хочу задать простой вопрос: А какая у Европейского Союза стратегия по России?

Не набор текущих решений: такие-то санкции, такие-то ограничения, такие-то регуляции, а стратегия? Как она звучит? Короткая, ясная, нацеленная в будущее. В трех-четырех предложениях.

Мне кажется, что такой стратегии сейчас нет. Мне кажется, что в этом кроется большая проблема.

Вот есть некая идея — скажем, о вводе санкций. Правительства разных стран вводят против России самые разные санкции — и персональные, и против отдельных секторов экономики, и против обычных граждан. При этом ни у кого нет ясного понимания, для чего они вводятся, какую конечную цель преследуют и как влияют на скорость падения путинского режима.

А как это понять? Если нет большой картинки, с которой эту идею можно сопоставить и узнать, вписывается ли она в нее?

Пока нет стратегии, невозможно разумно принимать тактические решения. Потому что стратегия задает систему координат, позволяет оценивать каждое текущее решение на предмет того, хорошо это или плохо.

Ну скажем, вот такой пример. Европа идет по пути зеленой энергетики, это стратегическое решение, и оно принято достаточно давно. Разумеется, между 27 странами есть тактические разногласия. Это совершенно нормально. Их не может не быть.

Но споря вокруг этих разногласий, никто не подвергает сомнению основополагающие принципы стратегии. Никто не говорит: давайте спилим все ветряки и вернемся к углю и мазуту. И хотя европейские страны в части зеленой энергетики идут каждая своим темпом и со своими особенностями, они идут в одну сторону. В рамках общей стратегии.

А что с дискуссией о России? Мы легко найдем и тех, кто открыто и не стесняясь говорит о том, что Путину надо отдать все, что он хочет. Заключить мир на его условиях, чтобы вернуться к «обычному бизнесу», к покупке нефти и газа. Правда, объяснить, почему Путин будет соблюдать достигнутые договоренности эти люди не могут. И что делать, когда он их нарушит, и, после передышки, продолжит войну — не говорят.

Мы легко найдем и тех, кто уверяет, будто все россияне искренне поддерживают Путина. Вот только объяснить, как в России день ото дня растет число политзаключенных, а за границей — число российских эмигрантов, они не могут. И как помогать тем, кто выступает против войны, и переубеждать сомневающихся, — опять же, не говорят.

Наконец, мы найдем и тех, кто рассказывает про необходимость срочно «деколонизировать» Россию. Надо, якобы, разделить нашу слишком большую страну на пару десятков маленьких и безопасных государств. Правда, объяснить, почему люди с общим бэкграундом и культурным контекстом должны быть искусственно разделены, «деколонизаторы» не могут. И как это вообще должно произойти, не сообщают.

Мы видим широкий диапазон мнений, но не видим стратегии. Конечно, очень сложно собрать компромисс из таких разных позиций. Но приходить к компромиссу — и есть работа политиков. Ведь каким бы ни было будущее Европы — Россия в нем будет. Каким бы ни было будущее России — оно будет связано с будущим Европы.

Невозможно закрыть глаза, и сделать так, чтобы России не стало — к счастью. Невозможно закрыть глаза, и сделать так, чтобы путинского режима не стало — к сожалению.

Поэтому нужно выработать план. И действовать по этому плану. И разумеется, стратегия по России не может разрабатываться без России. Без той части гражданского общества, которая противостоит Путину. Без тех, кто все годы правления Путина ведет работу на базе демократических, европейских принципов. Кто протестует против войны, кто борется с диктатурой, рискуя свободой и жизнью.

Я в последние месяцы много встречаюсь с самыми разными политиками высокого уровня. И на каждой встрече меня спрашивают: «как вам помочь?». Ну вот в этом и есть мой ответ: «Давайте вместе выработаем такую стратегию и начнем ее реализовывать».

И если вы меня сейчас спросите, как она может звучать, я отвечу вот так: Россия может и должна стать демократической европейской страной в своих международно признанных границах. Этого не произойдет, пока власть узурпирована Путиным и его преступным режимом. Поэтому вместе с российским гражданским обществом мы будем бороться за устранение этого препятствия на пути к миру и свободе.

Звучит очень просто? Ну а стратегия не должна сложно звучать. Она должна быть понятной. И давать понимание, что делать, а что не делать:

— Помогать российскому гражданскому обществу, независимым медиа, правозащитникам, любым горизонтальным структурам? Да, соответствует стратегии;

— Поддерживать тех, кто распространяет ненависть к россиянам? Нет, не соответствует;

— Делать различие между Путиным и Россией? Да, соответствует;

— Вести переговоры с Путиным как с легитимным президентом России? Нет, не соответствует стратегии;

— Помогать Украине в реализации ее права на оборону? Да, соответствует стратегии;

— Угрожать разделением России на много частей, играя на руку путинской пропаганде? Нет, не соответствует стратегии.

Нам нужно найти компромисс в важном вопросе: Какой мы хотим видеть будущую Россию после Путина. И сразу станет легче принимать тактические решения. И каждое такое решение будет эффективнее. И будущее наступит гораздо быстрее.

Давайте сделаем это вместе.

Спасибо!

следите за новостями

наши контакты